Мы много говорили о старинных парусных судах (каравеллах, клиперах), но не говорили о людях на них работающих. Начнем как всегда издалекаПостановка парусов — зрелище необыкновенное
Матросы должны были по вантам подняться на соответствующий марс (площадка на стыке двух колен мачты) затем перебраться на рей и бежать по нему босыми ногами, придерживаясь за довольно слабо натянутый трос — леер.
Добежав до своего места, они должны были сесть верхом на рей, а потом спуститься ниже и встать на перт (подвешенный под реем трос). За рей держались левой рукой, слегка перевешиваясь через рей, а правой рукой либо развязывали концы (так называют любую верёвку или трос), либо завязывали, когда парус нужно было убирать.
Считалось позорным спускаться по вантам, и матросы съезжали на руках по различным вертикальным снастям. Новички, естественно, обдирали кожу на руках, потому что нельзя было скользить, а надо было быстро перехватывать руками снасть. Всё это требовало огромной ловкости, и не надо думать, что каждый моряк парусного флота летал по вантам как птичка.
При этом надо понимать что даже на военных кораблях не больше 30 % команды были те, кто должен работать на высоте, то есть «марсовые» (на торговых кораблях их было чуть больше). Марсовые были элитой экипажа корабля, это были молодые, но уже достаточно опытные матросы. На самом верху работали 12—14-летние юнги, потому что они были легче и быстрее добирались до верха мачты.
Конечно, всё это было крайне опасно, и падение матроса с реи, увы, было повседневностью парусного флота. И при этом никакой страховки не было (на современных парусных судах матросы, естественно, работают на страховке).
И при всем при этом к 19 веку постановку парусов довели до фантастических скоростей. При адмирале Лазареве на Черноморском флоте умудрялись поставить все паруса линейного корабля за 10—12 минут!
При этом в очередной раз отмечу, что торговый и военный флот различался разительно. Купцы активно экономили на экипаже, лишних матросов там не было, нагрузка на человека была сильно выше и скорость подъёма/спуска парусов тоже была в разы ниже. С другой стороны торговый корабль и не нуждался в резких маневрах...
На военном же флоте матросы делились на две статьи: матросов первой статьи (около 1/3) и второй статьи (оставшиеся 2/3).
Англичане матросов первой статьи звали able-seaman, то есть «годный матрос», матрос второй статьи назывался landman («сухопутный человек») или young-seaman («молодой матрос»).
Матросами 1-й статьи были все марсовые и старые матросы, которые уже не могли лазить по вантам, но умели хорошо вязать узлы, плести снасти, чинить такелаж.
Жалование матросов 1 статьи было сильно выше чем у обычного матроса. На военных же кораблях сами по себе матросы уже считались элитой, потому что там служили ещё канониры и солдаты морской пехоты, которые воспринимались как грубая тягловая сила для того, чтобы тянуть канаты.
В русском флоте 18 века матрос первой статьи получал 24 рубля в месяц. Это было много!
Оклад гарнизонного служаки был от 6 рублей. Солдат в полевом выходе получал примерно 11 рублей в месяц. Сержант сухопутной армии (которых полагалось двое на роту, то есть на 120–150 солдат), получал 17–18 рублей в месяц.
Как видим труд моряка в то время требовал высокой квалификации и высоко ценился. Матрос чувствовал себя ремесленником, владеющим очень сложным мастерством, проходившим долгий путь совершенствования в этом мастерстве. Он гордился умением управлять сложными системами парусного судна.
Часто он на ощупь знал весь такелаж, поскольку ночью никакого освещения на судне не было (кроме как в компасе). И если ночью происходили парусные манёвры, то матрос в полной темноте должен был на ощупь находить все элементы такелажа.
Наибольшая путаница такелажа была на баке (передней площадке), потому что здесь проходил и такелаж фок-мачты, и такелаж бушприта, и частично такелаж грот-мачты. Поэтому самые старые матросы, которые уже не могли лазить по вантам, но обладали большим опытом, переводились в «баковые». Начинающие же матросы работали в центральной части судна или на корме.
Командный состав традиционно находился на шканцах — между грот-мачтой и бизань-мачтой (это между второй и 3 мачтами).
Соответственно молодые матросы, которые начинали свой карьерный путь, были в наибольшей степени под контролем офицеров.
Когда матрос поднимался на мачту, офицеры его контролировать уже не могли, поэтому на площадках мачт (марсах) при работе с парусами полагалось иметь мичманов.
"Так почему же матросы работали молча?" -спросит читатель.
Многие действия на корабле должны били совершать целые команды людей и совершать одновременно! Что бы они все слышали команды требовалось соблюдать тишину.
Для отдачи команд использовался рупор и он (!) был символом власти на корабле. Если командир корабля находился на палубе - он держал рупор в руках, если командир уходил отдыхать, рупор держал в руках вахтенный лейтенант. И никто другой не имел права громким голосом на корабле отдавать команды.
Унтер-офицеры могли дать команду с помощью боцманских дудок - свистками, но матросы должны были молчать, и это было железным требованием большинства флотов (русских наблюдателей в свое время поражало, что на турецких судах при манёврах вовсю гомонят матросы).
Это означало, что каждый матрос, находящийся на мачтах, буквально знаками мог объясняться со своими товарищами.
Вот такое тогда было ремесло матроса - молчаливого и высокооплачиваемого профессионала своего дела.
Источник
Гостей: 524
Скрытых: 0
Пользователей: 0
April Fools