Иваныч и тифон

[bigbird]

Флотские байки

Контейнеровоз Honour, 1997 год, ноябрь.

Мы где-то в Средиземном. Первый механик Владимир Иванович решил отремонтировать носовой тифон. Кормовой работал, но Иваныч хотел, чтобы все было по-настоящему. Вдруг у нас туман и прочие сложности, ограничения в обзоре? А у нас носовой тифон не работает. Чем прикажете подавать сигнал с носа?

Тифон – это такое устройство, которое издает ОЧЕНЬ ГРОМКИЙ звук. Туда подводится, как правило, сжатый воздух и чуть-чуть электричества. На мостике нажимают кнопочку, а из тифона должен появиться звук. У-у-у.

Когда-то ты был битником, у-у-у-у.

А у нас на мосту жмут на кнопочку – на корме есть у-у-у, а на носу нет. Иваныч пошел разбираться с этим делом. Взял сумку с инструментами, разные хомутики-отверточки-плоскогубцы и пошел в атаку на тифон. Маленький, смешной, постоянно забывающий везде свои очки и фонарик. Очень хороший человек.

Судно в длину больше 220 метров. Пока дойдешь на нос, к месту событий, уже устанешь, а сходишь обратно за забытым инструментом – уже полкилометра, считай, отмотал.

Весь обвязанный страховкой, абсолютно весь, Иваныч поднялся на самую верхушку, топ мачты, к тифону. Пока лез, осматривал трубку сжатого воздуха, ведущую наверх. Нашел на ней несколько дырочек. Ясное дело – воздух через дырочки уходит и не дает нашему тифону дудеть, как положено.

Иваныч закрепился на мачте и начал процесс починки. Он наложил целую кучу хомутиков, пришлось даже дополнительно ходить в машинное отделение за новыми. Не менять же трубу, ну ее, в самом деле.
А жарко, солнце лысину печет. Но – работу надо сделать, Иваныч – человек настырный. Залепил все увиденные недостатки, слез с мачты, отошел подальше, дал по рации команду включать тифон. На мосту нажали кнопочку: голос!

Звука не было, только шипение. Иваныч опять полез на мачту, ощупывая руками трубку. Нашел дополнительную дырочку. Остановил по рации поток воздуха. Наложил хомутик. Спустился вниз, отошел подальше, дал команду включать.

Все повторялось снова и снова. Тифон молчал, но было слышно, как воздух вырывается из дырочек. Иваныч упрямо лез наверх, стряхивая пот. Все ремонтные операции он производил, держась одной рукой за мачту, а второй свободной и зубами накладывая хомутики на раненую трубку. Неприятная и изматывающая операция, руки болят. Резиночки, плоскогубцы и хомутики размножались у него в руках и стремились выпасть.

Спускался вниз. Подавал команду включить воздух. Подавали. Свистит. Охренеть. Он уже был не рад, что связался с этой сволочью. Надо было дать эту нехитрую работу кому помоложе, и чего он сам полез? Жарко ведь. Устал Иваныч лазить туда-сюда, на мачту и обратно. Чай, не гусеница, а взрослый мужик с дипломом.

Теперь Иваныч находился на мачте непосредственно под тифоном. Он нащупал и заделал следующую дырку. Сил не было. Подал команду по рации, не слезая вниз. Оттуда ему напомнили, что лучше слезть. Маленький лысый Иваныч махнул плоскогубцами и головой, какого хрена, выполняйте, я устал ползать. Те пожали плечами и нажали кнопочку.

И тут случилось чудо: дырочка, заделанная только что, оказалась последней – и тифон заработал. Он загудел красивым басом так, что было слышно на мили вокруг. Мощный оказался тифон, гораздо мощнее того, что у нас на корме стоял. Хотя и от того кони приседали.

А Иваныч висел рядом. Чтобы его не снесло с мачты звуковой волной, он вцепился в нее всеми когтями и зубами. Защитных наушников он, конечно же, не брал. Глаза вылезли из орбит, инструменты упали на палубу и рассыпались красивым узором. Штаны у него остались сухими, но не ручаюсь, что они остались бы сухими в этой ситуации у меня, например.

Потом он медленно сполз вниз с глупой улыбкой. Побрел в машину отдать инструменты. Пришел в ЦПУ, сел на стульчик. На наши вопросы он отвечал односложно:

– Я ни хера не слышу, – орал он нам, улыбаясь, – я носовой тифон ремонтировал.

И головой кивал, улыбаясь. Слышать он начал примерно на третий день.

© Максим Николаенко