Джереми Айронс: «Море научило меня скромности»

[grebenshch]

Если ты родился в Каусе, ты прирожденный моряк, такова сила традиции и власть этого места. И яхтсмен, даже если все привыкли считать тебе кинозвездой.

Джереми Айронс родился в Каусе 19 сентября 1948 года. Его семья жила в Бембридже на острове Уайт, и уже в пять лет Джереми переступил порог местного яхт-клуба, членом правления и одним из основателей которого был его отец Пол Дуган Айронс, бухгалтер по профессии и яхтсмен по духу.

Компанию мальчику составляли его брат Кристофер и сестра Фелисити Энн. При всякой возможности они выходили в море, и не было в яхт-клубе более исполнительных юнг. И конечно же, они мечтали стать моряками.

Жизнь распорядилась по-своему, наделив Джереми даром лицедейства. Это было искушение и вызов. И Джереми Айронс его принял. По окончании школы он стал посещать Бристольскую школу театрального искусства Old Vic. Его хвалили, ему льстили, а он молился: «Упаси меня, Господи, от славы в 19 лет, но дай мне знать, когда придет настоящая».

Об этой просьбе он вспомнил много лет спустя, когда уже был обладателем премии «Оскар», ее он получил в 1990 году за роль в фильме «Поворот судьбы». Позже наградам его уже было несть числа: премия «Эмми» за фильмы «Игры львов» и «Великая война», французская премия «Сезар», высшая театральная премия «Тони» и, наконец, целый «букет» самых престижных наград за фильм «Елизавета I».

Он вспомнил об этом во время интервью, когда его спросили, насколько тяжко бремя славы.

– Слава не делает человека лучше, она лишь делает его жизнь легче, но при этом сложнее. Это как у монеты есть аверс и реверс. Слава очень быстро сгорает, и часто не по твоей воле. Я всегда говорю: если живешь с мечом, то и умрешь от меча, а мечи сейчас в руках средств массовой информации, и они запросто уничтожают тех, кого прежде любили. Поэтому я предпочитаю общество людей надежных – тех, кому по вечерам пою свои песни, играю на скрипке или гитаре, с кем хожу под парусами. Потому что эти люди всегда готовы подпеть, подыграть, и они так же, как я, любят яхты.

Это не просто слова, и не лукавство, потому что яхты тоже бывают разными. Но Джереми Айронс действительно не приемлет «голливудский стиль» с его непременным антуражем из красоток в бикини, шезлонга и бокала с дайкири. И доказывает это.

Ему было 52 года, когда он подал заявку на участие в гонке BT Global Challenge. Это стало сенсацией. Безусловно, в этом состязании, организованном знаменитым британским яхтсменом сэром Чэем Блайтом, первым в истории в одиночку прошедшим кругосветку нон-стоп против господствующих течений и ветров, мог принять любой желающий, были бы деньги. Но чтобы кинозвезда такого уровня?!

Перед самым стартом Джереми Айронс пообщался с журналистами, чтобы развеять слухи, которые становились все назойливее и невероятнее с каждым днем.

– Нет, – сказал он. – К сожалению, съемочный график не позволяет мне пойти до самого конца, как не позволил начать с начала. Я пройду только один этап, от Веллингтона до Сиднея. Это где-то неделя, большего я позволить себе не могу.

– Мистер Айронс, 40-футовые волны не редкость в Тасмановом море, как и ветер силой до 35 узлов. Вы когда-нибудь видели 40-футовые волны? И вообще, рискованная это затея…

– Не более, чем другие мои увлечения, я ведь рискую каждый день, когда сажусь на свой мотоцикл. А таких гигантских волн мне видеть и впрямь не доводилось. Но однажды, еще мальчишкой, когда я шел на швертботе от острова Уайт в сторону материка, меня настиг шторм, и я помню волны, нависавшие надо мной. Я испугался, но справился со страхом и дошел, ошвартовался. Знаете, я и сейчас побаиваюсь, и я был бы дураком, если бы не нервничал. Выходя в море, я всегда помню, как на самом деле слаб я и как всесильно оно. Море научило меня скромности. И все же я надеюсь, что справлюсь. И постараюсь не подвести нашего капитана Конрада Хамфриса. Я ему так и сказал, что на борту я не пассажир, что я здесь для работы, а не для отдыха. И пусть его не беспокоит мой возраст: я чувствую себя на 22 и нахожусь в неплохой физической форме, хотя и не занимаюсь в спортзале каждый день. Зато у меня приличный парусный опыт, пускай я никогда и не плавал на яхте таких размеров.

– Нужна еще и психологическая готовность.

– Это будет непросто – присоединиться к команде из 17 незнакомых людей, совершающих кругосветное плавание, – и все же я полагаю, что это не станет такой уж большой проблемой. Потому что я не великий, понимаете? И в конце концов, это не так уж отличается от съемок фильма, там вы тоже всякий раз встречаете новую команду.

– Будут и бытовые неудобства…

– Да, я никогда не ел сублимированную пищу, но должен заметить, что я вообще не капризен, и думаю о еде так же, как о топливе для гоночной машины. То же и с морской болезнью. Обычно я ею не страдаю, но кто знает, что готовит нам погода? Как-то морская болезнь прихватила меня в море у греческих островов, поэтому я возьму с собой специальные таблетки, в случае чего, они помогут. Или попрошу Конрада загрузить меня работой, это вообще самое лучшее средство. Как бы то ни было, эта гонка будет одним из самых серьезных испытаний в моей жизни. И я не знаю, каким я буду после ее окончания. Так происходит и в моей работе: когда я «вхожу» в новый фильм, я не знаю, каким я из него «выйду», и кем.

– Завтра старт. Вы ни о чем не жалеете?

– Только о том, что не могу взять с собой гитару. Придется ограничиться губной гармошкой.

«Парусный спорт, как и любой вид спорта, связанный с реальной опасностью для человека, удивительным образом повышает ваш аппетит – вам хочется снова и снова испытать себя на прочность»

18 февраля 2001 года стартовал четвертый этап кругосветной гонки BT Global Challenge. Яхты, представлявшие крупнейшие корпорации, фирмы, концерны, взяли курс на Австралию. В их числе была и яхта LG Flatron, в экипаже которой шкотовым был Джереми Айронс. Поблажек ему никто не делал. Конрад Хамфрис выжимал из лодки, на что она только способна, поэтому работы с парусами было вдосталь. Жаль, победить им все же не удалось, в Сиднее они были вторыми.

– Ваши впечатления, мистер Айронс? – наперебой спрашивали журналисты, протягивая руки с микрофонами.

– Мне удалось сохранить лицо, – ответил актер и, видя, что его не поняли, и, не вдаваясь в детали, с улыбкой добавил: – Это мой театральный инструмент.

Джереми Айронс мог поздравить себя – он снова выдержал испытание на прочность. И желания быть причастным к парусному спорту у него ничуть не убавилось. Поэтому год спустя он принял участие в гонке Round the Island Race, стартующей у Royal Yacht Squadron в заливе Solent. Он был в экипаже Конрада Хамфриса, ставшего ему другом, а его соперниками в гонке были Иван Буаньон, Родни Паттиссон, Эллен МакАртур…

Такая компания пришлась ему по душе, и с годами его отношение к этим людям не изменилось. Хотя о большинстве звезд спорта Айронс нынче отзывается без всякого восхищения:

– Звезды спорта сейчас – это то, чем были звезды кино в 1950-е и кем стали рок-музыканты в 1960-е. Они кумиры. Но не всегда объекты для подражания. Настало время, когда не все занимаются спортом, но при этом все его смотрят по телевизору, все за ним следят, в том числе в Англии, и мне будет жаль, если мы превратимся в нацию наблюдателей.

В 2006 году актер и его сын Макс стали членами экипажа катамарана Extremе-40 Conrad Humphreys Racing.

– Это был мой прощальный поклон, – объявил после финиша показательной гонки Айронс. – На таком катамаране ты не должен быть помехой, а силы у меня уже не те. Теперь это дело моих сыновей.



У Джереми Айронса и его супруги, ирландской актрисы Шинед Кьюсак, с которой они поженились в 1978 году, их двое – Сэмюэль и Максимилиан, и пусть один из них фотограф, а другой актер, они оба были приобщены отцом к парусу. И тоже, как это было и с ним, в раннем детстве.

На этот счет у Джереми Айронса стойкое мнение:

– Я совершенно сознательно подвергал их реальной опасности. Я помню, как мой первенец полз по лестнице, вот-вот свалится, и свекровь бросилась к нему на помощь. Я остановил ее и сказал, что однажды он упадет и на всю жизнь запомнит, каково это. Мои ребята потому и выросли такими стойкими, что я никогда не говорил им: «Не подходите к краю!» Я говорил: «Проверьте камень, на который наступите, оказавшись на краю».

Слово свое Айронс сдержал и в «больших гонках» больше не участвовал. Но… Выдающийся мастер «озвучек», или как его иногда величают, «король интонации» (достаточно вспомнить рычание его Шарма в мультфильме «Король Лев» или изящность слога Чарльза Райдера в фильме «Возвращение в Брайдсхед» по роману английского классика Ивлина Во), он стал «закадровым голосом» в фильме, посвященном 33-му розыгрышу America's Cup. К тому же он ведь еще понимал, что происходит на акватории, и это добавляло красок его рассказу.

Однако с парусами как таковыми Айронс расставаться и не думал. Еще в 1998 году он приобрел замок Килкоу, построенный еще в XV веке. Вернее, купил его развалины, громоздившиеся на берегу Roaring Water Bay, самого южного залива Ирландии. Из этих мест были его предки со стороны матери… Он вложил миллион долларов в его реконструкцию, в завершение распорядившись покрасить его в ржаво-рыжий цвет (хотя некоторые называют замок розовым). Что ж, он всегда был экстравагантным, мистер Айронс, хотя в данном случае у него было вполне рациональное объяснение: «В таком цвете стены замка особенно хорошо смотрятся в лучах заката». Замок стал его загородной резиденцией, но какой замок без корабля и какая резиденция без яхты?

– В юности я мечтал, – вспоминает Айронс, – что лет эдак в пятьдесят куплю большую лодку и отправлюсь в долгое-долгое плавание по всему миру. Года на три или даже больше. Временами я буду возвращаться, чтобы сняться в очередном фильме, но лишь для того, чтобы получить средства на продолжение своего путешествия. Когда мои полвека миновали и я уже готов был воплотить мою мечту в жизнь, я вдруг подумал о штормах и пиратах, а еще о том, что я могу рисковать собой, могу испытывать на крепость моих сыновей по праву отца, но я не могу рисковать моими друзьями, даже если они сами будут готовы рискнуть. В то же время я не хотел и путешествовать в одиночку. Что мне оставалось? Только подняться на борт Willing Lass и в который раз отправиться вдоль побережья Западного Корка.

«Мы можем сколько угодно рассуждать о новациях, о новых технологих, но главное при этом – не забывать о традициях, касается ли это старинных замков или классических лодок. Только то, что тебе дорого по-настоящему, можно по-настоящему любить»

Willing Lass («Волевая девушка») – это 29-футовый деревянный кеч, который построил для актера Джон Хегарти, владелец верфи Hegarty Boatyard. Эта лодка становилась подлинным украшением традиционного Балтиморского фестиваля классических судов, а Джереми Айронс участвовал в них в 2015 и 2017 годах. Он обещал, что будет приходить на своей лодке и впредь, чем несказанно обрадовал местных почитателей деревянного судостроения. Ведь нечасто случается, что ты помогаешь настроить такелаж кинозвезде, тем более когда кинозвезда с тем же помогает тебе. И он действительно не великий, Джереми Айронс, он нормальный.

Сейчас актер снимается в кино куда реже, чем прежде, хотя на отсутствие предложений пожаловаться не может. Но таков его выбор. Вместе с тем он все больше занимается проблемами защиты окружающей среды, став ведущим программы Trashed, в которой рассказывает о самых неблагополучных с экологической точки зрения местах земного шара. И это еще не все. После того как в 2011 году он окончательно перебрался в Ирландию, в свой замок, Джереми Айронс близко к сердцу принял заботы графства Корк, и, в частности, он призывает строить марины и причалы в его бесчисленных бухтах, развивать инфраструктуру, дабы привлечь яхтсменов из ближнего и дальнего зарубежья.

– Пусть они тоже увидят эту обетованную землю, – говорит он. – И восхитятся ею.



А вот журналистов Джереми Айронс теперь недолюбливает. И даже соглашаясь на интервью, остается холодным, отчужденным, порой отвечая молчанием на глупые вопросы. Но это не высокомерие, это сдержанность, присущая многим старым морякам, а настоящие моряки все одинаковы.

Автор: Сергей Борисов